Электронный музей "Война глазами детей"

Бабушка, Ерик Магрета Клавовна, всегда была рядом. Родом она из Латвии. Вся ее семья работала у помещика в пекарне. Я спрашивала у бабушки, зачем она приехала сюда, в Сибирь, здесь так голодно, а там были яблоки.  Бабушка отвечала – из-за земли.

Отца, Лайпа Ивана Михайловича забрали по линии НКВД еще до войны. Я его совсем не знала.

Вся наша семья осталась без мужчин. Всю мужскую работу делали женщины и дети. В семье было пятеро детей. От скарлатины умерло два брата, сестра умерла от дифтерии. Остались я и мой брат Владимир. Брат тоже сильно болел, но он, видя как умирали братья, сказал «я буду жить». Проболел брат весь месяц.

Ой, очень хорошо помню холщевые платья, домотканую одежду. Ей сносу не было. Холщовые платья еще и кололись.

Куклы у нас были сделанные из тряпочек. Играли с берестой, с палочками, с опилками, играли и  в песке.

В детстве я очень любила тертые галушки. Маму, как-то вечером (было очень темно, горели только лучины) попросила приготовить мне галушки. Я в печку кидала кусочки бересты, чтобы  светлее было в доме, один кусочек бересты (береста имеет свойство  при горении  свертываться) закрутился на моем пальце и загорелся. Я плачу. Рядом стояло ведро с водой. Мама увидела все это позже (темно же было), и сказала, что суй палец в ведро с водой. Палец долго заживал.

Как-то брат    Владимир поставил капкан на крыс. Проверил лучиной –  работает. А я с помощью пальца проверила – ничего палец остался целехоньким и долго не болел.

Кушали все время отварную картошку в мундирах и макали ее в макачку (мука на воде и соль). Картофельные дранники мы не ели потому что, их надо было жарить, а у нас не было жира.

Почти все продукты приходилось отдавать государству. Картошку отбирали отборную без трещин и червоточин. Меня не допускали к такой работе. Даже брынзу (овечье молоко) отдавали государству. Помню, как однажды овечка пришла с поля и  мама ее подоила, потом подбежали ягнята, а есть – то нечего. Я сильно, очень сильно плакала. Я  любила животных.

Все мое детство связано с мамой, с бабушкой и с братом.»

«Мне было пять с половиной лет, когда закончилась война.

Нашей семье очень повезло, потому что у нас был дед, Грауд Фриц Петрович, и баба, Грауд Эмилия Эдуардовна работали в колхозе.

Все детство бабушка была рядом. Она возила на телеге сливки в деревню Юрьевка.  На этой телеге и я вмещалась. Помню, как забегала в молоканку, мыла там пробирки для определения жирности молока. Бабушка умерла в 1977 году. На начало войны ей было 36 лет.

Одежду носили холщовую, домотканую. Пасталы (обувь) была из овечьей шкуры. Была у нас обувь и такая - подошва деревянная, вверх из кожи. Пели мы тогда такую частушку "спасибо русскому за деревянные башмаки, лихо в них бьем чечетку" (перевод с латышского).

Когда мы подрастали стали понимать, что такое голод. Нам всегда хотелось кушать, вот тогда пришло понимание войны. С Калвен Освальдом пошли на озеро, он нам показал камыш и сказал, что корни камыша можно употреблять в пищу. У меня сохранился вкус сильной горечи.

Бабушка делала куклы нам из тряпочек. Играли с кусочками бересты, с палочками, с лучинками.

Много приходилось сдавать налоговому агенту продуктов. Осенью мама собрала урожай с огорода. Часть оставила для семьи и положила в погреб. Так, Чулко Арвид  (налоговый агент) залез в погреб и выкинул брюкву, свеклу, морковку. А я сидела на диване и сильно плакала.

Ощущение детства все-таки было.» 

Девичья фамилия Зарина, а потом сестра мамина,   тетка Валентина (у нее не было своих детей) переписала  на свою фамилию  - Озолина.

Мама, Нина Яковлевна, привезла  сестру Марию (год рождения 1929), брата Петра (год рождения 1931) и меня  к тетке Валентине. Мне было отроду 9 месяцев.  Мама бросила нас. Потом тетка Валентина отдала сестру Марию обратно маме. Ей необходимо было учиться. А я и брат Петр остались жить у тетки.

 Мама моя жила в с. Екатериновка и не разу ко мне не приехала. Когда мне исполнилось 18 лет я поехала одна в село Екатериновка (от нашей деревни40 км) повидать маму. Мама меня даже не узнала. Видела я ее всего лишь несколько часов за свою жизнь.  Когда мама умерла я не поехала на похороны (а может надо было, не знаю). Когда приехал отец из Москвы для того чтобы забрать брата Петра (в 1945году).  А я осталась у тетки, может быть из-за обиды  отец  у меня не вызвал никаких чувств. Совсем чужой человек.  Отец хотел навестить мать но, тетка Валентина отговорила (она плохая).  Потом брат отслужил в Армии, писал письма. В последствии связь с ним прекратилась.

Вот так сложилась моя жизнь – я не знаю ни отца, ни матери.

Тетка Валентина была очень строга. Если я убегала из дома с подружками поиграть, а  прибежав домой ….. пряталась под кровать.  Тетка меня и там  находила,   била  прутиками и приговаривала «я же тебе говорила, сиди дома». Бабушка, теткина мама, вставала на мою защиту. Играть меня никуда не пускали,   приходила только Аня Федорова. С ней я играла  на горе.

Мы жили отшельниками. Наш дом находился  на горе.

Тетка Валентина готовила суп из крапивы, из лебеды, из лесной травы, добавляли картошку, если она была. А когда тетка сварила похлебку из листьев свеклы,  мне не понравилось. Казалось тогда, похлебка из крапивы вкуснее.  Мне, как-то сказала тетка, спеки хлеб и я пекла. Я не смела ослушаться.  Мне  казалось,  что, получается  не плохо.

Помню, в хозяйстве у нас была корова и, наверное, были овцы. Тетка приглядывала за колхозными курами. Эти куры расползались по всей деревни.

Помню колхозные погреба. Как-то я спросила тетку, что в них лежит? А она ничего не ответила. В то время нельзя было лишнего болтать, бандиты или как их называли беляки, могли прискакать на конях  в деревню забрать скот или убить нас. Им за это ничего не было.

Как-то весной тетка пасла коров и нашла на краю поля колосья пшеницы. Принесла домой. Высушила. Кто-то донес. Пришел Предэ Иван (уполномоченный по сбору продуктов) и забрал все. Зерна было примерно пол мешка. Помню, что я сильно испугалась.

Получила  я семь классов образования. Очень трудно было ходить в школу  зимой. Обувь плохая. Ноги примерзали к обуви но, тогда все так ходили.

Понятия войны не было. Жили, так как все.

Люди раньше были добрее, потому что их объединяло общее горе, трудности жизни.

Отец Эдвард Фридрохович Афельд ушел на войну в 1941 году. Когда отец уходил на войну я прибежала, обняла  за ноги и не отпускала. Папа меня  отшлепал и я горько заплакала. Отец не вернулся с войны. Погиб он в 1942 или в 1943году (точно не помню). Мама, когда узнала, что отца убили, упала в обморок.

В семье Афельд родилось восемь детей. Трое детей умерло в младенчестве. Единственный брат Емельян ушел на войну в 1942 или в 1943 году и не вернулся. Мама,  Гульда Фридриховна осталась одна с четырьмя детьми.

В начале войны забрали в трудармию двоих сестер Лиду и Августу. Затем забрали и маму. Остались мы с сестрой вдвоем. Сестре Эмилии было  семь лет от роду, а мне три года. За нами немного приглядывали родственники.

Маму потом все - таки отпустили (видимо «подмазала» начальство).

Сестра Лида вернулась  во время войны. Она сильно заболела, поэтому ее и отпустили. Сестра Августа вернулась в 1945 году.

В один обычный вечер я и сестра Эмилия сварили похлебку для мамы. Мама приходила поздно с работы домой. И в этот обычный вечер вернулась сестра Августа из трудармии. Она была очень голодна и съела всю похлебку. Мы немного огорчились, но пришла мама, увидела дочь (мама не видела дочь пять лет) и тут было не до еды. Плакали и радовались.

Августа принесла весть о Победе, об окончании войны. Она всю жизнь говорила «нету праздника лучше,  чем праздник  Победы».

Голод был повсюду. Во время войны у нас была корова и поросенок, держали овец, были у нас и курицы. Молоко, мясо, яйцо сдавали на военные нужды. Нам ничего не оставалось. Очень радовались, когда в огородах вырастала морковка, свекла и другие овощи. Мама варила суп  свекольный, немного добавляла картошку, а так как я не любила свеклу, садилась рядом с мамой и из ее же тарелки вылавливала все картошку. Нам выдавали пол мешка зерна на весь год. Мололи на жерновах,  получалась  мука. Несколько килограммов муки растягивали на весь год.

Помню, у нас в деревне была высокая гора.  Кататься мы  умудрялись не только зимой, но и летом. У нас была обувь (очень похожая на современные шлепки, но подошва из дерева, а сверху кусочек кожи из овечьей шкуры). Мы ее называли клезы. Когда клезы понатаскаешь, становились скользкими.

Долгими зимними вечерами садилась возле мамы и смотрела, как мама прядет шерсть, вяжет носки. Вот так и я научилась прясть шерсть и вязать носки. 

Меня сейчас подводит память,  а поможет вспомнить прошлое  по моим рассказам моя дочь Оля.

«В военное время от голода спасала коровка и овощи со своего огорода. Когда садили картошку, моя мама говорила  да приговаривала «Вырастай быстрее картошечка, Лена кушать хочет». В детстве очень нравились  лепешки из мерзлой картошки, потому что они были сладкие. Еда  состояла из крапивы, лебеды и  варили из нее баланду.

 Мамин брат Данил и сестра Ольга пасли коров. Дома маму не с кем было оставить, и поэтому брали с собой на поле, в силу своего возраста, помочь пасти им коров.

Сестер мамы, тетю Милю  и тетю Олю, забрали после войны в трудармию. Они восстанавливали разрушенное хозяйство.

Брат, маминого отца, Емельян, заходил к нам в гости. Мы очень радовались, когда он приносил гостинцы.»

Мы военные сироты. Мама умерла в декабре 1941 году, а папу забрали в 1942 году в июне месяце.  От папы не было ни одного письма (как в воду канул). Его считали безвести пропавшим.  В семье было шестеро детей. Эмилия – старшая сестра, затем Зента, брат Арвид, я - Мария, Карло, Эрнест. Так как мы считались военными сиротами нам на семью давали9 килограммовмуки из ржи и ячменя. Хорошее  это подспорье для похлебки (разная трава, мука, вода, соль).

Держали мы корову.600 литров  молока в год приходилось сдавать. Очень хорошо если нам доставался обрат. Помню, как с сестрой Эмилией ходили ночью (днем работали в колхозе) косить траву для коровы. Сено складывали в копны. Сестра сказала, залезай на копну, увидишь своих тетушек,  которые жили в Бобровке.

Ходили пешком  и босиком под Юрьевку полоть поля.  Росло много осота. Голыми руками приходилось вырывать колючий осот. Осенью снопы вязали из ячменя. Колючки от ячменя врезались в пальцы рук. Повредила  суставы. Так и, остались на все жизнь вывернуты суставы пальцев.  Днем снопы, а ночью работали на паровике (молотилка для снопов). Паровик тащило шестеро коней.

Помню как мне за хорошую работу дали премию  – чулки, платок, кусочек туалетного мыла.

На каждую октябрьскую за труд меня награждали премией и пожимали ручку. Почет же был. Вот такая я работница.

Я не помню детства. Помню, только как играли в классики там на горе.

Мы были в школе, когда нам сказали,  что закончилась война. Мы дети бежали с горы, в руках платочки, махали ими и кричали «Ура война закончилась, Гитлеру капут».

Мы жили на хуторе. Однажды утром мужчина ехал на коне и пел тихо песню: «22 июня ровно в четыре часа

Киев бомбили и нам объявили

Что началась война».

Вот тут и началась война.  Пришли повестки, мужиков забирают на фронт. Отправляют на конях, на быках. Очень страшно было. Матери остались одни с детьми.

Отец, Матисон Иван Адольфович, умер еще до войны. Мне было пять лет. Забрали двух братьев на войну. Много пришлось работать. Зимой училась. Летом работали. Ходили поля колхозные пололи с учителями. Осот вырывали, сил не хватало, подошла учительница и помогла вырвать. Я заплакала от бессилия.

Пасла коров без конца и края. Все работы переработала, только дояркой не работала.

Во время войны мы ели картошку, крапиву, немного давали муки, зерна. Весной находили в поле мерзлую и гнилую картошку. Мама все молотила, варила и мы ели. С поля приносили колоски пшеницы и овса. Все это собирали и ели.

Голод был повсюду. Помню, как мама за 70 куриных яиц купила дом.

 Пахали огороды на быках.  Летом пауты на быках – кусают.  Бык может со всей упряжью убежать. Зимой было еще  труднее.  Надо было возить корм на ферму. Бык мог и лечь полежать, отдохнуть, а ты замерзай.  Тогда слазишь с саней и едешь рядом с ним.

Вот так молодость прошла. После войны хотелось вернуть молодость. Днем на колхозных работах, а вечером на танцах. Ох, я и любила бегать на танцы. Как только услышу гармошку, бегу «сломя голову». После танцев парни провожали нас домой. Я долго не выходила замуж. Все хотела танцевать и песни петь.

Много дорог  исходила пешком вот и поэтому я все еще на ногах. А сейчас что  -  все на машинах. Пешком не ходят.

Везде я поспела.»

12 июля 1941 году мужа забрали на фронт. Участвовал в боях на Полтавском направлении. За все войну было два письма, первое с дороги и еще одно с окопов. Его окружили немцы. С 17 сентября 1941 года по 4 апреля 1945года находился в плену в селе Эрминбах (Германия), работал на сельхозработах. Освобожден американскими войсками. После прохождения фильтрационной проверки, по решению комиссии 03.12.1945 года направлен в РККА.

Во время войны умирают свекор и свекровь и еще три моих брата. 

Я наняла для сына няньку (девочку 11 лет), а сама ходила на работу. В колхозе работы было много для женщин, так как мужчин забрали на войну. Зимой возила сено на быках.  Весной во время посевной боронила поля на лошадях. Носила лукошко с зерном на плечах и сеяли хлеб. Летом с 25 июня до августа косили литовками траву. Литовки отбивали сами, сено тоже метали сами.  Косили группами. В группе было по семь человек. В августе начинали жать хлеб. Вязали снопы из ржи, пшеницы и овса. Потом  снопы скирдовали  (снашивали снопы вручную и на конях). Затем молотилкой молотили.

Возили из Знаменского района в Омск на шести подвозах сушеную картошку для окоп. 

Работала в  Урмане на заготовках леса зимой, а на другую зиму по ледянке вывозила лес на пристань.

В 1946 году вернулся  муж с войны. Родилось у нас после войны семеро детей. 

Мама, Майя Карловна, работала на маслозаводе. Сбивали масло и отправляли на фронт. А еще на этом маслозаводе мама чистила картошку, резали ее на части, сушили на больших листах. Сушеный картофель тоже отправляли на фронт (я запомнила, как выглядел нож, которым чистили картофель - ручка была круглая, конец лезвия был раздвоен, чтобы снимать кожуру с картофеля, а конец был круглым и острым для вырезания глазков, этот  нож у нас в семье долго хранился).

Дрова готовили для маслозавода сами работники. Вот однажды во время таких заготовок маме на ногу упала береза. Нога оказалась сломана. Маме наложили палочки (шины) затем замотали тряпочками (зафиксировали ногу). Может в наше время и спасли бы ногу, но в то время какие были врачи? Помню, как мама, сидела недвижима дома, а мне приходилось рвать крапиву,  лебеду  для того чтобы приготовить кушать.

Отца я не помню, но знаю по рассказам мамы, что он искусно выделывал шкуры (коров, овец, свиней и т.д.)  Эти шкуры приходилось тоже сдавать. Уполномоченный по сбору продуктов для фронта, Чулко Арвид (видно отец не все сдавал) заложил его. Отца забрали по линии НКВД. С тюрьмы приходили письма, писал, чтобы ему прислал бы  в конверте крапиву, видно было очень голодно.  Я думаю,  он от голоду там и умер.

В нашей семье было восемь детей. Трое  - умерло. Остались братья – Иван (потом погибает на войне), Федя , Яша, сестра  Анна и я, Альма.

С братьями ходила в лес, ловили бурундуков (тогда их много было в лесу). У меня ловко получалось, кину палочку в бурундука -  попаду. Он упадет, братья  подбегут и поймают. Шкурки выделывали и продавали.

Летом с девчонками ходили по ягоды и грибы. Помню, как играли в куклы (куклы были из тряпочек, а голову делали из растения, не помню, как она оно называлось, но у него была  твердая шишечка).

Зимой училась в школе. Мама плела мне из пакли (остатки льна) лапти  (осталось в памяти как мама вязала ). Вот в них я и ходила в школу. На ногах чулочки да лапти. Ноги мерзли.  Обувь пристывала к ногам.  В сильные морозы мама не пускала в школу.

Голод был повсюду. Помню, как сушили очистки картофельные на железной печи. Кушали. Очень вкусно было. Как-то раз эта железная печка упала на ногу. Обожглась сильно.  Шрам остался на всю жизнь.

Мама умела плести корзины и делала красивые деревянные ложки -  все это меняла  на продукты. Выживали,  как могли.

В памяти осталось, как в деревни все жители радовались победе.  Друг другу улыбались, святились лица от счастья. А у кого погибли родные  - плакали.  Собирали сообща продукты и праздновали победу.

«Расскажу об этом так, как помню,  как сберегла события того далекого времени моя память.  Мне сейчас 85, а тогда, когда началась война, мне было 11 лет. Больно и страшно об этом вспоминать.

 Косили сено, теребили лен. Днем на поле убирали хлеб. А в конце сентября, в начале октября ночью все на току  - молотили хлеб. Мы, ребятишки, подтаскивали к молотилке снопы, сняв перевязки,  самый ловкий пускал, заталкивал снопы в молотилку. Работа трудная и опасная.

В 12 лет я была звеньевой. А в звене  10, а чаще 12 девочек. В разгар лета мы пололи хлеба. Колюч же был осот. Руки  исколоты. Иногда появлялись нарывы.  Перчаток не было. Одна  радость – бригадир, которому было лет 50-60. Он нас жалел, говорил: « Терпите. Кончится война. Будет все по-другому. Мы победим»  Для нас это был голос дороже, чем голос Левитана. Привозил обед (суп и порцию хлеба, очень вкусного).

Тогда я узнала, как тяжело жить без отца.

А я его искала, ждала…..

 Училась (1945-1948гг.)  в педучилище  (там сейчас коррекционная школа). Шел урок географии. Вижу (напротив была столовая №1), спускается по лестнице второго этажа мужчина, тяжело хромая. Отец! Ни слова не говоря, выбегаю из класса. Догоняю военного. В спину кричу: «Папа!»

Он поворачивается, внимательно смотрит на меня, обнимает одной рукой и говорит: «Девочка, я не твой папа».

Обливаясь слезами, возвращаюсь в класс. Добрый Харитон Алексеевич мне ни слова не сказал; одноклассники, недоумевая, молчали. Хорошо понимаю тех, кто ищет отцов, правда, уже потерявшихся не на войне. Вспоминая, утираю слезы. Как будто это случилось сейчас, а не десятилетия назад.»

УЧАСТИЕ В МЕЖДУНАРОДНОМ КОНКУРСЕ ENACTUS – 2019

29 апреля 2019 года состоялся финал регионального этапа международного конкурса Enactus. Региональный этап – одно из основных, важных и динамичных событий в рамках программы Enactus, где обучающиеся демонстрируют свою работу и то, каким образом они воздействовали на общество. Члены жюри оценивали успешное применение предпринимательского подхода на пути к улучшению качества и уровня жизни целевых аудиторий.

Команда студентов Тарского филиала ФГБОУ ВО Омский ГАУ в составе Першиной Виктории, Матвеевой Анастасии, Харловой Виктории, Шаповалова Дмитрия, Щербаковой Дарьи на региональном этапе представляла 2 проекта: «Дорога домой» и «Слушай память!».

После успешного выступления команда, под руководством куратора к.э.н., доцента кафедры экономики и землеустройства Захаровой Татьяны Ивановны, приглашена в г. Москва для участия в финале на всероссийском этапе международного конкурса Enactus.

РЕГИОНАЛЬНЫЙ ЭТАП XXVII МЕЖДУНАРОДНЫХ РОЖДЕСТВЕНСКИХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ЧТЕНИЙ «МОЛОДЕЖЬ: СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ»

22 ноября 2018 года преподаватели и студенты Тарского филиала (48 человек направления подготовки «Землеустройство и кадастры», «Агрономия» и специальности «Земельно-имущественные отношения») приняли участие в работе Регионального этапа XXVII Международных Рождественских образовательных чтений «Молодежь: свобода и ответственность». В ходе конференции работало шесть секций: «Роль СМИ и социальных сетей в молодежной среде», «Инициативность, самореализация и духовные ориентиры современной молодежи», «Традиционные семейные ценности в современном обществе», «Волонтерство и добровольчество: свобода и ответственность», «Современная этнокультура» (интерактивная площадка), «Трансформация ценностей поколений: X, Y, Z. Мы и поликультурный мир: зачем и как сохранять свои традиции в меняющемся мире».

Обучающиеся 3 курса направления подготовки «Землеустройство и кадастры» Першина В.В., Балашова К.В. представили доклад «Организация электронного музея «Война глазами детей» в номинации «Мы и поликультурный мир: зачем и как сохранять свои традиции в меняющемся мире».

ФИНАЛ КОНКУРСА ИННОВАЦИОННЫХ ИДЕЙ

Конкурс проводится с 2015 года в целях стимулирования инновационной активности студентов, магистрантов и аспирантов, интеграции с другими учебными заведениями в сфере проектной деятельности, а также содействия развитию системы подготовки кадров для предпринимательской деятельности в Омской области.

В 2017 году было подано 102 заявки, из которых 56 были отобраны для участия в финале конкурса. Тарский филиал ФГБОУ ВО Омский ГАУ в финале представил 4 проекта.

УЧАСТИЕ В МЕЖДУНАРОДНОМ КОНКУРСЕ ENACTUS – 2016

28 апреля 2016 года в Омском бизнес-инкубаторе состоялся финал регионального этапа международного конкурса Enactus.

 Региональный этап – одно из основных, важных и динамичных событий в рамках программы Enactus, где студенты демонстрируют свою работу и то, каким образом они
воздействовали на общество.

Члены жюри оценивали успешное применение предпринимательского
подхода на пути к улучшению качества и уровня жизни целевых аудиторий.
Команда студентов Тарского филиала ФГБОУ ВО Омский ГАУ в составе Шарковской Марии, Дербеневой Кристины – студенток 4 курса, Гавриной Светланы - студентки 2 курса, направления подготовки «Экономика», Аширбаева Равиля, Власовой Алены, Смертина Валерия, Яковлевой Ольги,Карасевой Юлии, Горбунова Константина, Егоровой Татьяны - студентов 3 курса, направления подготовки«Землеустройство и кадастры» на региональном этапе представляла 3 проекта: «Зеленая линия», «Счастье детям», «Слушай память!».

Поздравляем команду Enactus, занявшую 2 место, куратора к.э.н., зав. кафедрой экономики и землеустройства Захарову Татьяну Ивановну и специалиста по учебно-методической работе отдела УМиВР Филиппчик Галину Алексеевну.